| Сериал «Доктор Хаус» бьет все рейтинги популярности. Фанаты по всему миру сходят с ума по мрачному доктору, ставящему диагнозы по едва уловимым признакам. Хауса называют Шерлоком Холмсом от медицины. Болезни он расследует так же, как великий сыщик — преступления. Но в нашей больнице доктор Хаус быстро бы потерял свой дар, превратившись в законченного неврастеника и неудачника. Как рассказали «МК» в Питере» врачи городских клиник, отечественная служба диагностики отстает от западной лет на сто. Неправильно поставленный диагноз — в России самая распространенная медицинская ошибка.
Боткин узнавал больного по походке
Диагностом всех времен и народов питерские врачи считают Сергея Боткина. Основоположник русский клинической медицины ставил сложнейшие диагнозы в конце ХIХ века, не имея под рукой ни магнитно-резонансного томографа, ни биологических лабораторий. О его диагностической интуиции ходили легенды. По воспоминаниям коллег, для Боткина не существовало здоровых людей. Всякий приближавшийся к нему человек интересовал его прежде всего как больной. Боткин присматривался к походке, мимике лица, прислушивался даже к тому, как говорит человек. Глухоту Боткин измерял с помощью… печной задвижки, которую со скрипом двигал туда-сюда.
Еще один врач — лекарь Императорского дворца Захарьев, практиковавший уже в начале прошлого века, — также прославился тем, что ставил диагнозы, не используя никаких инструментов. Он приходил к больному на дом и вел с ним неспешные беседы, после чего выносил свой врачебный вердикт. Говорят, почти не ошибался.
Эти «дедовские» способы в ХХI веке выглядят наивно. Ну какой доктор будет пристально вглядываться в пациента, когда работа поставлена на поток?! Перед ним каждый день проходят десятки больных, имен-то не упомнишь. Более того, оказывается, в российской медицине вообще нет понятия «врач-диагност» — то есть доктора, который, как Хаус, мог бы с одинаковой легкостью разбираться в невропатологии, хирургии, иммунологии, онкологии, гастроэнтерологии. К телеидеалу приближены только врачи-реаниматологи скорой помощи со стажем работы 30–40 лет.
— Ведь первоначальный диагноз ставит не узкий специалист, а врач скорой помощи общей практики, — говорит Сергей Багненко, директор НИИ скорой помощи им. Джанелидзе, и тут же делает существенную поправку: — Вопрос только в его профессионализме.
Непрофессиональный врач может не распознать и обычную пневмонию, в результате человек погибает от «неизвестной болезни».
— У западных пациентов больше шансов вылечиться, потому что там практикуется индивидуальный подход врача к больному, — говорит Ольга Кротова, врач-рентгенолог консультативно-диагностического центра Управления делами президента. — Вот и в сериале Хаус занимается только одним пациентом. У нас такое в принципе невозможно.
Выяснилось, что ни одна питерская больница не позволит себе содержать команду высококлассных специалистов, которая работала бы исключительно с одним пациентом — от и до. Такая система еще с советских времен практикуется только в кремлевской медицине. Правда, бригаду медиков сегодня может предоставить пациенту за отдельную плату и коммерческая клиника. Но еще вопрос, какую помощь он там получит.
Кстати, в Питере давно говорят о телемедицине, когда доктор может получить консультацию коллеги из другого города или страны, отослать по Интернету рентгеновские снимки или выписки из истории болезни. Но дальше идеи дело так и не продвинулось.
Пациенты — люди без прошлого
А между тем врачи говорят, что не может быть полноценной диагностики без единой компьютерной базы данных, в которой заложена вся информация о пациенте.
— Наш пациент уходит из больницы, и о нем тут же забывают. Если он опять попадет в больницу, хорошо, если будет иметь при себе краткую выписку из истории болезни, а не потеряет ее, как это часто бывает, — говорит врач Ольга Кротова. — Проблема еще в том, что у нас разделены больницы и поликлиники. В сериале Хаус, сотрудник больницы, ведет поликлинический прием, он наблюдает своего пациента с самого начала. На Западе это практикуется повсеместно. А у нас больной приходит из ниоткуда и уходит в никуда.
Отстает российская диагностика от западной и в оснащении медицинской техникой.
— Я вижу, как в сериале периодически происходит обновление магнитно-резонансного томографа (с помощью этой аппаратуры «сканируются» все внутренние органы человека, в результате чего выявляются опухоли, уплотнения, затемнения и т. д. — Ред.). В каждом сезоне сериала появляется машина классом выше, — с завистью говорит Сергей Рудь, врач-рентгенолог консультативно-диагностического центра Управления делами президента. — В этом нам, конечно, до них далеко. Купить новый томограф для нас большая роскошь.
Как оказалось, самый простой МРТ стоит порядка 2 миллионов евро. Супермашины нового поколения — от 5 до 8 миллионов евро. При поломке детали МРТ надолго выходит из строя. Больничная касса просто не в состоянии нести расходы по ремонту.
Диагнозы ставят годами
— Еще совсем недавно в российской диагностике использовался принцип «от простого к сложному», — говорит Ольга Кротова. — То есть сначала применялся самый простой метод диагностики (чаще всего брался анализ крови), а потом более сложный. Чтобы поставить верный диагноз, требовалось много времени. Сегодня мы, наконец, пришли к тому, что лучше всего провести самый сложный, а значит, самый информативный способ — например, биопсию (у пациента «отщипывают» кусочек ткани внутренних органов. — Ред.). Обычно сразу становится понятно, в чем заключается проблема.
По мнению питерских врачей, методы диагностики используются во всем мире одни и те же — вопрос только в полноте ее применения. К примеру, Хаус, выискивая болячки у своих пациентов, подвергает их настоящим медицинским пыткам. Несчастному назначают биопсию (и не одну!). Делают люмбальную пункцию — втыкают иглу в спинной мозг, грозя превратить пациента в парализованного калеку. Кажется, что после серии таких очень болезненных процедур можно легко отдать богу душу, не дожидаясь окончательного диагноза. Но, как оказалось, ничего странного в этой «атаке» на пациента питерские врачи не видят. Просто в наших больницах ряд диагностических процедур не проводят из-за их дороговизны.
— На Западе, и в сериале это хорошо показано, МРТ используют при каждом удобном случае, потому что это действительно эффективный метод диагностики, — говорит Сергей Рудь, врач-рентгенолог Управления делами президента. — У нас был пациент, у которого была удалена часть поджелудочной железы. Как только у него повышалась температура, ему делали томографию, за шесть дней сделали десять МРТ. Но это все-таки исключительный случай. Потому что все это очень дорого.
Еще один метод Хауса: он часто сознательно лечит пациента «неправильно», чтобы проявились дополнительные симптомы и можно было поставить верный диагноз. Этот вид диагностики тоже применяют в наших больницах.
— Это провокация болезни, ничего удивительного тут нет, — говорит врач Сергей Рудь. — К примеру, таким образом можно выявить скрытые урологические инфекции. Ту же гонорею, которая в хронической стадии не дает никаких изменений в моче или крови. Применяются специальные аппараты, которые эту инфекцию могут намеренно обострить, тогда она расцветает пышным цветом.
В остальном создатели сериала явно преувеличивают действительность. Так, Хаус в поисках все новых симптомов нередко тайно проникает в дом пациента — берет на анализ еду из мусорных бачков, ржавчину с водосточных труб, помет птиц… Нередко благодаря этому он находит источник или причину болезни.
— Это уже какая-то патология, — говорит Сергей Алексанин, директор Всероссийского центра экстренной и радиационной медицины им. Никифорова МЧС России. — Зачем делать это тайно, когда можно спросить разрешение у пациента? У нас тоже врачи выезжают домой к больным. К примеру, при туберкулезе — чтобы исключить все возможности заражения для других людей.
Хаус в сериале ставит диагноз за сутки, максимум двое. После чего больной оживает на глазах и уходит домой. В российской медицине тоже определен свой срок постановки диагноза — 5 дней. Если в течение этого времени диагноз так и не поставлен, то пациента лечат от той болезни, которую считают на данный момент наиболее вероятной. Здесь уже собирают на консилиум врачей разной специализации — подобно Хаусу, они решают медицинскую головоломку. Говорят, в Питере были случаи, когда больные ждали своего диагноза годами.
Ирина Николаева
Перлы доктора Хауса
- Вы можете жить с достоинством, но вы не можете с ним умереть.
- Сразу он не умрет, но будет об этом мечтать.
- Если бы в ее ДНК отклонение было бы на один процент, она была бы дельфином.
- И пока бы я вам порекомендовал воздерживаться от секса. — Как долго? — С точки зрения эволюции — вечно.
- Последним симптомом была смерть. И на случай, если вы пропустили этот урок в медицинской школе, этот симптом не лечится.
- Врачи должны лечить болезни, а те, кто лечит пациентов, не вылезают из тоски.
- Врачи ставят 5 разных диагнозов, основываясь на одних и тех же симптомах.
- У меня ничего не болит! — Иногда это первый симптом.
- Пациенты всегда требуют подтверждения. Мы не делаем здесь машины, мы не даем гарантий.
- У кого-нибудь есть пила? Зовите хирурга.
|
